Высокое искусство бегства - Страница 16

— Так спокойна и безмятежна…

— А что тебя удивляет? — искренне изумилась Мара, опускаясь рядом. — Согласна, положение не из веселых, но дулом в спину пока что не тычут. Что-нибудь придумаем, ты у нас по этой части мастак…

Сварог покосился на нее. Она закинула голову, опустила длинные загнутые ресницы, приоткрыла рот — безмятежно ждала поцелуя. Детский возраст — это детский возраст. Ребенок ни за что не поверит в собственную смерть — особенно когда вокруг наблюдаются сплошь чужие…

— Возможно, мы завтра уйдем, — сказал Сварог.

— Куда? — Мара мгновенно открыла глаза.

Он кратко изложил.

— Гениально! — Мара обхватила его за шею и звонко расцеловала. — Я всегда верила, что ты у меня великий полководец.

— Может, там и нет хода…

— Должен быть, раз он нам так нужен, — сказала Мара. — Монашеские братства — сплошные кладези секретов, их даже Гаудин опасается раздражать… Вина принести по такому случаю?

— А когда оно мешало? — хмыкнул Сварог.

Она гибко выпрямилась, запахивая платье. И тут же неуловимым движением подхватила с перил своего стального ежа, замерла, моментально обернувшись готовой к прыжку дикой кошкой. Сварог вскочил, выхватил пистолет. Сам он не слышал ни единого постороннего звука.

— Идет, — шепнула она. — Один.

Сварог нашел стволом пистолета бесшумно ступавшую вверх по лестнице грузноватую фигуру, проникшую в дом без единого звука, несмотря на запор — Сварог точно помнил, как запирал за собой дверь, — и несмотря на кирпичную пыль в дверных петлях. А мигом позже он узнал гостя. Мара тоже. И слегка растерянно покосилась на Сварога.

Барон Гинкер в строгом темном камзоле, опустив руки по швам, глядя перед собой, поднимался по ступенькам беззвучно, как дым. Что-то с ним было не так. Мара отступила на шаг, медленно, без единого лишнего движения, словно перелилась, перетекла в сторону упругая капелька ртути.

Теперь и Сварог понял. Керосиновая лампа светила барону в спину, хоть и тускло, слабо — но от каменных перил легла негустая тень, а вот барон совершенно не отбрасывал тени. Он поднимался, медленно и бесшумно, прижав руки к бокам, как исправный солдат на смотру, глядя перед собой, вышел на площадку, теперь их разделяли шесть-семь ступенек лестничного пролета, и Сварог увидел, что барон бледен, как стена, а в правом виске у него чернеет дыра с опаленными краями. Глядя иным, магическим зрением, видел перед собой то же самое — призрака с простреленным виском. Поднял было пистолет, но тут же вспомнил, что серебро не способно причинить призраку вреда и сам призрак никому не способен причинить вреда — разве что порой своими речами, но тут уж вина не его, потому что истины, изрекаемые иными призраками, вовсе не ими самими придуманы…

Барон остановился пятью ступеньками ниже, поднял голову. В глазах — ни малейшего отблеска мысли.

— Что случилось, барон? — произнес Сварог, удивившись, сколь буднично звучит его голос.

— Они ломились в кабинет, — произнес барон странно глухим голосом, словно бы это были и не колебания воздуха, а нечто иное, воспринимавшееся не слухом, а мозгом. — Засовы уже поддавались. Я выбрал меньшее зло. Нельзя было попадать к ним живым.

— К кому? — спросил Сварог.

Кто мог ломиться в кабинет к протектору столицы? Разве что Багряная Палата…

Барон молчал. Лампа вдруг вспыхнула ярче, заколыхались тени, наливаясь чернотой. Высоко над головой в незастекленном окошечке свистнул ветер — неприятно, шипяще.

— Закажите по мне заупокойную, — сказал барон. — Именем Творца.

— Хорошо, — сказал Сварог. — Если вы мне расскажете, что происходит во дворце. Кто прячется за сценой.

Барон молчал, глядя умоляюще.

— Что они от вас хотели? — спросил Сварог.

— Я ошибся, как никогда в жизни. И ухитрился погубить себя сам. Все короли любят, когда их полиция раскрывает заговоры. И я решил придумать заговор. Очень хорошо все продумал, тщательно. Взял одно из пугал древнего чернокнижья, поселил его в столице, подобрал кандидатов в сообщники, тайные служители. А оказалось, что придуманное существует на самом деле. И они пришли, прежде чем я успел…

— О чем вы?! — спросил Сварог.

— Заупокойную.

— Обещаю.

— Именем Творца?

— Именем Творца.

— Улица Зеркальщиков, сорок пять, — сказал барон. — Вдова Гуродье, собственный дом. У нее все мои бумаги. В том числе и план «заговора». Имена, разумеется, притянуты мною, но картина оказалась точной. Я хороший полицейский, хоть вы и смеялись надо мной тогда… Заберите все бумаги. Это плата…

— Чем они мне помогут сейчас?

— Сейчас — ничем. Пригодятся когда-нибудь потом.

— Хорошо, — сказал Сварог. — Теперь скажите мне вот что. Когда мы с вами говорили…

Он на миг отвел глаза, создавая сигарету, а когда поднес ее ко рту, призрака уже не было. Только пламя колыхнулось в высоком стеклянном колпаке лампы да ветер взвыл посреди безветренной ночи.

— А ведь у меня по всем порогам и подоконникам была мелом проведена черта с соответствующими знаками, — сказала Мара. — Против таких вот визитеров. Ты, наверное, подошвой стер впотьмах… — Она опустилась на плащ, тряхнула головой. — Нужно сходить подновить, а то еще кого-нибудь дождемся…

— Пора убираться из этого красивого города, — сказал Сварог в сердцах. Сжимающееся вокруг них кольцо он чувствовал почти физически, казалось, даже помещение стало теснее.

— А кто спорит? Вот только… — Она задумчиво покачала головой. — Настоящий это призрак нашего безвременно усопшего сообщника, впутавшегося в какое-то темное дело, или очередная пакость неизвестных доброжелателей?